Я исповедуюсь

Литературный год прожит не зря, если из +/- 40 произведений, ты прочитаешь одно такое, которое будешь еще долго вспоминать, о котором еще долго будешь думать и к которому мысленно будешь возвращаться при каждом удобном случае.
В позапрошлом году у меня был Марек Хласко и его "Красивые, двадцатилетние", отрывки из которого я перечитывал не без удовольствия вот совсем недавно, месяц назад, по пути из Кракова в Прагу, в прошлом эпичнейший роман "Благоволительницы" Джонатана Литтелла, с которым я сейчас сравниваю любое понравившееся мне произведение, а в этом году главный претендент на роман года - это многопластовый "Я исповедуюсь" каталонского писателя Жауме Кабре.
Первые страницы мне дались довольно не просто, в силу того, что автор, ведущий повествование из своего кабинета, без малейшего предупреждения предпринимает попытку отбросить меня на 500 лет назад в какой-то монастырь Сан-Пере дел Бургал, потом к себе в детство, где его строгий отец бьет по рукам за то, что тот трогает скрипку, на которую можно только смотреть, а потом также внезапно закидывает в 1690-й в Пардаке, Моэне, Сироре, Сан-Марино, все жители которого (или которых), "кроме прикованных к постели, бежали, полуослепшие от дыма, посмотреть на бедствие, разрушившее их жизни - чью-то в большей степени, чью-то в меньшей".
И так на протяжении всего романа, автор, то от первого, то от третьего лица ведет сложный и запутанный рассказ, сплетенный из случайностей, множества эпох, нескольких сотен персонажей, обрывая в самый неожиданный момент одну сюжетную линию, перепрыгивая без предупреждения на другую, из-за чего поначалу ничего не понятно, но затем, ближе к финалу, ты сидишь и такой "Вау", даже несмотря на понимание того, что вроде как осознал структуру произведения и как такую можно построить самому, но все равно "Воу, просто вау"!
А от всех тех размышлений - и о красоте и загадке искусства, и банальности зла, которыми напичкана эта масштабная трагедия где "все переплетено, море нитей, но, потяни за нить - за ней потянется клубок", как писал один питерский поэт, просто в какой-то момент кружится голова.
И не знаю, говорит ли это о моей эстетической кончености и извращенности, но до "Благоволительниц", с которыми, как я писал выше, сравниваю все произведения (а тут грех не сравнить с общей темой немцев, евреев и Освенцима, а также проскальзывающей через оба произведения важности случайности и природы зла) - все же в моем рейтинге не много не дотягивает.
И почему-то захотелось прочитать "В поисках утраченного времени" Пруста. Но как-нибудь потом.

Потрясающая книга! Читала ее, в основном, в метро, где без всякого стеснения плакала навзрыд. Понравилась композиция, немного странная, на первый взгляд, но оправданная. Живые, законченные образы и, конечно, исторические провалы то в одно столетие, то в другое. Все, как я люблю. Все-таки обладать предметами антиквариата страшно. Как держать в руках чужие человеческие трагедии, боль, радость, страх и даже смерть.

Взяв в руки эту книгу можно быть готовым к увлекательному путешествию и знакомству с жизнями десятков персонажей. И все ради неё- 🎻 скрипки. Автор ведёт запутанное повествование, к которому не сразу привыкаешь, но это того стоит. Мысль о том, что каждая вещь, которую мы можем приобрести в антикварном магазине имеет свою историю, является свидетелем жизней других людей, впитывает их энергетику, оставляет на себе следы времени и... попадает к тебе в руки и уже ты являешься ее хозяином. Здесь и дружба, и любовь, и предательства, и страшная война, непростые судьбы и их переплетение. После этой книги хочется побыть наедине с собой, дать ей время раскрыться в сознании. Она как аромат, который наносишь на тело и запах меняет свою силу и по-разному раскрывается на коже каждого, кто его выбрал. Мне понравилось, но я могу понять и тех, кто скажет, что ее совсем не понял, нудно...

Я не ем первое, второе, третье и компот из одной миски

Это уже не первый испанский современный писатель, из-за книги которого мне хотелось расколотить читалку об стену. Похоже, мне просто катастрофически не везет с испанским новоделом. Единственный из современных авторов, кого я смогла прочитать до конца без негативных эмоций и желания уничтожить что-либо под рукой, пишет в жесткой, реалистичной манере без всяких псевдо-таинственно-философско-романических сюсли-мюсли, под нагромождением которых скрывается банальная банальность (пардон за тавтологию).

Ну, а Кабре у меня теперь напрочно в черном списке. Невозможно передать словами, с каким наслаждением я вышвырнула книгу из читалки. Ибо осилить аж половину написанного, когда тебя отвращает буквально каждое слово - это перебор и настоящая пытка, честное слово. Такие подвиги мне совсем не под силу. Причем, я даже не могу сказать, что он плохо пишет. Вполне пристойно пишет, но стиль - это какой-то адский ахтунг. Работа с текстом - этакое типа оригинальничанье. Только что речь шла от лица главгера, в следующем предложении внезапно речь пошла от лица рассказчика о главгере, потом начались скачки времени от инквизиции до фашистского концлагеря, затем идиотское и маловразумительное построение флешбеков, потом... да чего там только нет потом. И все это с типа загадошным придыханием и закатыванием глаз, мол дальше-то будет еще загадошней, предвкушайте, эгегей. А, да. Еще наш главгер всю дорогу страдал, то от нелюбви, то от любви, то страдал-страдал-страдал, ибо чем же еще заняться чрезвычайно одаренному, тонко чувствующему еле слышное биение мирового пульса и мелодии из далекого космоса аки камертон главгеру. И вот эту сборную солянку, несъедобную мешанину из маленьких историй в большой истории, кучи персонажей, перемешанных в разных временных плоскостях и черт его знает чего еще там понапихано вместе со слезами и вздохами, читателю предлагается съесть, облизнуться, поблагодарить и попросить добавки.

Спасибо, но нет. Как-то я видела одного ребенка от роду примерно месяцев восьми с весьма интересными вкусовыми пристрастиями. Он очень любил покушать, причем все и разом. Выглядело это так. Дитя сидело с распахнутым ртом на стульчике, и в большую, глубокую тарелку ему бодяжили борщок, наваливали кашку, крошили котлетку, полировали вареньицем и заливали деликатес компотцем. При виде сего блюда меня чуть не стошнило, зато у едока трещало за ушками. Но что показательно, дитя выросло и стало есть нормально. Так вот я тоже вроде как худо-бедно выросшая в плане чтения и подобные солянки не ем даже под угрозой расстрела. Поэтому история о чрезвычайно одаренном лингвистически и музыкально мальчике, с роковыми тайнами его родителей, с трагической тайной его большой любви, с историей рождения и приключений прекрасной скрипки работы выдающегося мастера прошла мимо, мимо, мимо. Ибо я не ем первое, второе, третье и компот из одной миски.

Книга производит невероятно сильное впечатление. Причём её эффект не внезапный, а постепенный. Усложнение языка, драматургическое усложнение, нагнетание эмоционального напряжения... Роман заставляет размышлять и не только о темах самого произведения

Потрясает...до слёз

Долгожданная рецензия...для меня. Мне казалось я никогда не дочитаю эту книгу.

Замечательный роман, оставил глубокий след в душе... Хочу перечитать еще раз!

Для описания общего впечатления от этой книги мне сложно подобрать какие-то иные слова кроме как "монументально" и "изысканно".

Возможно также бы могла как-то помочь с метафорами энология - исповедь от Жауме Кабре сильно напоминает бутылку редкого коллекционного вина. Такую, с вытертой этикеткой, подозрительной пробкой и взрывающимся во рту безумием оттенков вкуса.

Я читал ее довольно долго - и смакуя, и бегло. В какие-то моменты уставал, но потом всегда открывалось второе, третье, а за ним и четвертое дыхание. Стилистически, в своем многоголосии историй и перескакиваний между ними - это Кизи в "Порою блажь велика". Сюжетно - это "Щегол" Донны Тартт, только роль птицы выполняет другой и даже более масштабный артефакт - скрипка мастера Сториони.

Конец книги преподнес изящный твист в аккуратной, интеллектуальной манере всего повествования. А еще такое очень тонкое, лирическое послевкусие от которого хочется смотреть в окно опадающую октябрьскую листву и думать что весь тернистый путь и судьба Адриа Ардевола невероятно созвучны эмоциональной мелодии Исаака Бабеля.

"Вы знаете все. Но что пользы, если на носу у вас по-прежнему очки, а в душе осень."

Сначала напрягает смешение эпох, мест, имен.... Повествование то от первого, то от третьего лица... Но быстро к этому привыкаешь, входишь в жизнь, в душу главного героя. Мне его не хватает.....