Спортивный журналист

Я не люблю размышлять о том, что вот то да это закончится или даже изменится. Смерть, налетающая на нас, точно скорый поезд, не друг мне и никогда им не будет.

А хуже безумных сожалений могут быть лишь бессмысленные безумные сожаления

Супружеская жизнь требует общей тайны, даже если все факты уже известны

Впрочем, каждому стоит провести некий период жизни в одиночестве. Не в какое-то лето детства, не в пустой спальне какой-нибудь дерьмовой школы, нет. Повзрослейте-ка – для начала. А после поживите в одиночестве. Это будет хорошо и правильно. Вы можете кончить тем, что узнаете, наподобие самых лучших спортсменов, пределы своих возможностей, а это вещь стоящая.

Я знаю, Экс не водит Пола и Клариссу в церковь, и меня это беспокоит – не потому что дети вырастут безбожниками (это мне все едино), но потому что она воспитывает в них совершенных маленьких фактолюбов, стяжателей информации, не питающих большого почтения или умозрительного интереса к тому, что неизвестно.

Чем, собственно говоря, хорош наш заурядный мир, кроме умения подкидывать нам причины не сваливать из него раньше времени?

Мы с Бертом разговаривали, пока наш поезд несся сквозь лесозащитные полосы Нью-Джерси, о причинах, по которым бросили писать он и я. И сошлись, более-менее, на том, что оба приуныли в стараниях быть серьезными, что не понимали жизненно важной для литературы необходимости игры света и тьмы

Прошлое – вовсе не бремя, как я всегда полагал. Не могу сказать, что каждый из нас нуждается в полноценном, скроенном по литературному лекалу прошлом или что в конечном счете оно оказывается чрезвычайно полезным. Однако маленькое, скромное прошлое – штука не вредная, особенно если ты уже живешь той жизнью, какую выбрал.

Я читал где-то, что психологически благотворно оказаться рядом с чем-то, что больше и много мощнее тебя, в сравнении с которым ты (и твои мелкотравчатые ближние) становишься карликом. Автор уверял, что это снимает дух с мертвого якоря, на котором тот стоит целыми днями, объясняет, почему монтанцы и шерпы, живущие под сенью устрашающих гор, реже других жалуются на жизнь и менее склонны к болезненному самокопанию.

Нет, не нравятся мне мужчины, – заявляет Викки, воинственно глядя на свою ложку. – Ну никак вас не сделать счастливыми больше чем на десять минут в день.