Другой ветер (сборник)

Царица Небесная! Я слишком хорошо знаю тебя, чтобы любить, и я слишком сильно люблю тебя, чтобы тянуть эту высокую ноту долго - и все равно мы были и будем вместе, и это самое убедительное доказательство существования Бога.

словно немыслимая флейта мстила за все несыгранные ноты, за все забытые сны, за лето, ко

причем Португалии досталась голубая сорока!

Верую в небесного Павлова. Верую, что он вставляет человеку фистулу не из любви к человеку. Верую, что нет у небесного Павлова жалости, а есть одни только научные цели. Верую, что молить его бесполезно, ибо, если и внемлет Павлов молитве, то вовсе ее исполнять не намерен - ведь любовь человека ему не нужна, и боль человека ему не нужна, и жизнь человека ему не нужна, и смерть человека ему не нужна... а нужно ему взвесить слюну, что натекла тебе под язык при виде перченых пельменей.

христианство - это и вправду сон, бесплодная мнимость. Оно целиком умозрительно, оно лишено крови, оно стоит особняком от природы, не способно ни рожать, ни осеменять... Как я могу верить в христианского Бога, если Он зовет человека к гибели?

Сырая тряпка марта, словно перед утюжкой, накрыла помятый зимой город. Вечерний Петербург, весь в мокрых разноцветных бликах, мелькал за стеклами такси.

Ни один амстердамский ювелир не сможет поделить на части любовь или ненависть.

чистого восторга хочется простить человеку ту печальную цену, которой эта минута оплачена.

Это - не женщина, это - паприкаш из перца!"

шутницы, изящной шкатулочки, которую нельзя не заподозрить в сокрытии клада...