Разговоры с друзьями

Порой казалось, что неспособность увлечься и безразличие к собственной жизни – повод забеспокоиться.

Мне по-прежнему хочется всегда быть там, где ты сможешь меня найти, понимаешь?

По-моему, он хотел успокоить меня, но я не собиралась идти у него на поводу. Люди всегда ждали, что я выкажу некую слабость и они смогут меня успокоить. Это повышало их чувство собственной значимости, я это отлично знала.

Настоящие писатели и художники вынуждены то и дело сталкиваться со своими уродливыми произведениями, которые уже не изменить.

Я старалась любить всех, то есть помалкивала.

Она поэт.
И хороша? — сказала Валери.
В ходе этого разговора на меня она даже не взглянула.
Хороша, сказала Мелисса.
Ну и славно, сказала Валери. Я всегда считала, что у поэзии нет будущего.

Я пялилась на экран, пока он не ушел в спящий режим. Я придаю некоторым вещам ненормально огромное значение, подумала я.

Мы сидели наверху в маленьком кафе рядом с Колледж-Грин, и разговор как-то свернул на моногамию, о которой мне нечего было сказать.

За ужином мы рассказывали друг другу про свою жизнь. Я объяснила, что хочу уничтожить капитализм и считаю мужской пол угнетателем. Ник признался, что «в душе» он марксист, но я не должна осуждать его за то, что он владеет домом.

Мне по-прежнему хочется всегда быть там, где ты сможешь меня найти, понимаешь?