Работа над ошибками (сборник)

– А почему, собственно, негодяй должен быть лысым, маленьким и суетливым? – удивился я.

– …Так вот, – продолжил я, – в самый разгар ученой беседы к ним подошел богатый виноторговец и насмешливо проговорил: «Послушай, мудрец, у меня нет умных мыслей, но у меня есть золото, у меня нет знаний, но у меня есть красивые рабыни, у меня нет красноречия, но у меня есть сладкое красное вино – и стоит мне только крикнуть, как все твои ученики перебегут ко мне! Не веришь?» – «Охотно верю, – спокойно ответствовал философ, – потому что твоя задача намного легче: ты тянешь людей вниз, а я стараюсь поднять их вверх!..»

Антон Павлович содержал большую семью, часто нуждался в деньгах, к тому же он заключил очень неудачную сделку с книгоиздателем Марксом, который попросту обобрал писателя. Речь о другом. Нельзя жить только заботами о хлебе насущном, нужно думать и о небе!

Та-ак! – Я почувствовал, что получающийся разговор намного нужнее нудных ответов на заранее известные вопросы. – Был и такой, что за ста тысячами в огонь чуть не полез. Напомните?
– «Идиот»! – подсказал Бабкин.
– Достоевского! – пояснила Челышева, с удивлением и интересом глядя на шефа-координатора.
– Неужели?! – похвалил я. – Так было всегда: одни презирают деньги, другие лезут за ними в огонь. Каждый сам выбирает себе дорогу!

Что они считали главным в жизни? – задал я еще один наводящий вопрос.
– Труд! – не задумываясь сообщил Расходенков.
– Правильно. Помните, Трофимов говорит: «Человечество идет вперед, совершенствуя свои силы. Все, что недосягаемо для него теперь, когда-нибудь станет близким, понятным, только вот надо работать, помогать всеми силами тем, кто ищет истину…»
– Вот память! – уважительно покачал головой Бабкин.
– А еще Петя Трофимов говорит, – с места добавил Ивченко, – что у нас в России работают пока очень немногие и что большинство интеллигенции ничего не делает и к труду не способно… И еще он говорит, что мы отстали по крайней мере лет на двести, что мы только философствуем, жалуемся и пьем водку…
– Садись, – разрешил я Расходенкову.
– А что мне поставили? – въедливо спросил он, отправляясь на место.
– «Три». Трудиться ты еще не научился. А Чехов, между прочим, устами Трофимова говорит, что прошлое можно искупить только страданием, только необычайным, непрерывным трудом…
– Страданием – это точно! – горестно подтвердил Бабкин.
– Конечно, – с притворной покорностью согласился Ивченко. – Пети и Ани будут честно работать, а Лопахины вырубать вишневые сады и строить дачи.

– Мы, Андрей, живем в мире красивых слов и подлых дел. Чем подлее человек, тем красивее он говорит

– А почему, собственно, негодяй должен быть лысым, маленьким и суетливым? – удивился я.

В прихожей стояли модно «прикинутые», как выражаются мои ученики, близнецы, брат и сестра. Две пары совершенно одинаковых туповатых глаз посмотрели на меня. Даже мудрая природа иногда ошибается, дублируя откровенно неудачные экземпляры…

Конечно, хороших людей больше, чем плохих, но почему-то именно хороших всегда не хватает

все женщины делятся на тех, кто усугубляет, и тех, кто облегчает мужское одиночество