Выхода нет

Ю.: Я не против воровства, но я говорю людям: «Кради, да не попадайся».
[Смех] Попадаться глупо. Все политики, весь правительственный аппарат
расцветают на воровстве, обещая людям то, чего не могут им предоставить.
Удивительно, что мы так верим во всех этих религиозных деятелей, которые не в
состоянии поставить свой товар. В бизнесе, если партнёр отказывается или
не может поставить товар, это конец деловых отношений. Но здесь, в области
религии, они могут отделаться всего лишь обещаниями. Никакого товара они
не поставляют. Как мы можем попадаться на такое, для меня загадка. Вся эта
шулерская игра продолжается веками. Но почему мы позволяем этим шулерам
обводить себя вокруг пальца? Нет ни единого исключения. Все эти духовные
учителя человечества с самого начала вводили себя в заблуждение, что у них есть
ответы, решения для человечества

В.: Я где-то прочитал: «Ваш имидж — ваш лучший друг».
Ю.: [Смеётся] Это коммерческая уловка; очень интересная. На самом деле
всё наоборот: наш имидж в ответе за наши проблемы. Что такое, в конце
концов, мир? Мир — это взаимосвязь между двумя индивидами. Но эта
взаимосвязь основана на том, «что я получу от этих отношений?» Обоюдное
удовлетворение — вот основа всех отношений. Если ты не получаешь желаемого
от отношений, всё идёт прахом. И на месте того, что вы называете «любящими
отношениями», оказывается ненависть. Когда всё проваливается, мы играем
последней картой, и это «любовь». Но любовь — фашист по своей природе, своему
рождению, своему выражению и своему действию. Она не может помочь нам. Мы
можем говорить о любви, но это ничего не значит. Вся музыка нашего времени
крутится вокруг этой песни: «Love, Love, Love…»

Поиски постоянного счастья — это проигранная битва; но
мы не готовы признать этот факт. Всё, что нам остаётся, — это моменты
счастья и моменты несчастья. Если мы не готовы принять эту ситуацию и
продолжаем требовать несуществующего постоянного счастья, мы обречены.
Это всего лишь вопрос желания пребывать в постоянном счастье, но эта
потребность — враг нашего живого организма. Этот организм счастье
совершенно не интересует. Его интересует только выживание. Чтобы выжить,
живому организму необходимы сенсорные ощущения наряду с восприимчивостью
чувств и нервной системы. Когда ты оказываешься в счастливой ситуации, ты
говоришь себе, что счастлив; при этом обязательно есть потребность в том,
чтобы это счастье продолжалось. И чем больше ты стараешься продлить это
ощущение счастья сверх его естественной длительности, тем больше опасности
для этой системы, которая заинтересована только в поддержании своей
чувствительности. Итак, происходит борьба между твоей потребностью в
постоянном счастье и потребностью тела поддерживать его восприимчивость.
Тебе не выиграть эту борьбу; и всё-таки ты не готов сдаться

Очевидный факт: если у тебя нет проблемы, ты её создаёшь. Если у тебя
нет проблемы, ты не чувствуешь, что живёшь. Так что решения, предлагаемые
нам учителями, в которых мы очень верим, на самом деле не решения. Если бы они
были решениями, то проблем вовсе не было бы. Если бы не было решений
проблемам, даже тогда не было бы самих проблем. Нам хочется жить с этими
проблемами, а если мы освободились от одной, мы создаём другую

Для решения наших проблем мы используем то, что
мы называем «мыслью». Но мысль — защитный механизм. Мысль заинтересована
лишь в поддержании статус-кво. Мы можем говорить о переменах, но когда в
самом деле приходит время что-то менять, мы не готовы к этому. Мы
настаиваем на том, что перемены всегда должны быть к лучшему, и ни в коем
случае не к худшему. Мы обладаем потрясающей верой в тот механизм, который
создал для нас проблемы. В конце концов, это единственный инструмент,
который имеется в нашем распоряжении. Но на самом деле он нам абсолютно
не способен помочь. Он может только создавать проблемы, но не решать их. Мы
не готовы признать этот факт, потому что это признание разобьёт самый
фундамент человеческой культуры. Нам хочется замещать одну систему другой.
Но вся структура культуры толкает нас по направлению к полному
уничтожению всего, что мы построили с такой заботой

Мы
обладаем потрясающей верой в систему ценностей, которую создала наша
культура или общество, или назовите это как угодно. Мы никогда не подвергаем
её сомнению. Нас волнует только то, как нам вписаться в эту систему
ценностей. Именно эта потребность общества или культуры вписать нас всех в
эту систему — причина трагедии человека

В этом нет ничего поразительного. Это просто компьютер, в который
попадает куча мусора. Так что он — не творец. Мозг не заинтересован в решении
каких бы то ни было проблем, создаваемых нами. Сам по себе он не способен иметь
дело с проблемами, которые создаёт мысль. Мысль — вне его, она посторонняя по
отношению к мозгу

Понимаешь, плохое и хорошее, правильное и непра-
вильное — это не две стороны монеты, а одна и та же монета. Это как два конца
спектра. Одно не может существовать независимо от другого. Когда ты
покончил с этой двойственностью (я с большой осторожностью, хотя и нехотя,
использую это слово), когда ты больше не вовлечён в дихотомию правильного и
неправильного или хорошего и плохого, ты никогда не сможешь сделать что-то
неправильное. Пока ты вовлечён в неё, есть опасность, что ты всегда будешь
поступать плохо; а если и не будешь поступать плохо, то только оттого, что
ты запуганный трусишка. Именно трусость породила всё религиозное мышление

Поиск — неизбежная и неотъемлемая составляющая этого. Вот почему
он сделал всех нас неврастениками и создал в нас эту двойственность. Видишь ли,
амбиция — это реальность; соревнование — реальность. Но вы наложили на эту
реальность идею того, что амбициозным быть нехорошо. Это превратило всех
нас в неврастеников. Мы хотим двух разных вещей одновременно. Будь то он или
она, в Америке, или в России, или где угодно в мире, чего хочет человек? Он хочет
счастья без единого момента несчастья. Он хочет постоянного удовольствия без
боли. Постоянство — вот основная потребность. Именно эта потребность и
создала всё религиозное мышление — Бога, Истину, или Реальность. Поскольку в
жизни ничто не постоянно, мы требуем, чтобы было нечто постоянное. Вот
почему эти религиозные учителя торгуют на улицах своим товаром. Они
предлагают вам эти блага: «вечное счастье», или «вечное блаженство».
Готовы ли они признать тот факт, что блаженство, счастье, безграничность,
любовь и сострадание также чувственны?

Я доверился
им, но они ни к чему меня не привели. Зная это, я не могу поступать с другими
так же, как они поступали со всем человечеством. Я могу только показать:
«Смотрите сюда! Они поставили всех нас на ложный путь. Если вы хотите
добраться до истины сами, вперёд, сделайте это». Я здесь не для того, чтобы
освобождать кого-то. Я говорю моему другу: «Убирайся к чёрту! Оставайся там
и разлагайся. Я и мизинцем не пошевельну, чтобы помочь тебе, потому что ты
наслаждаешься своим адом. Ты любишь его». Кто я такой, чтобы освобождать
тебя? Как только исчезает потребность внедрять перемены в себе, исчезает и
потребность менять мир. Что не так с этим миром? Он не может быть другим.
Я не в конфликте с ним. Вы можете предложить мне утопию завтра, а
послезавтра Рамраджайю. Но вот она, Рамраджайя, которую они обещали нам.
Можете посмотреть на неё прямо сейчас. Я просто обращаю внимание на всё
это, когда эти люди кидают мне громкие лозунги