Матерь Тьма

Дети постоянно следят за взрослыми, чтобы понять, за какие ценности те борются, чего жаждут, чем утоляют эту жажду, почему и как они лгут, отчего сходят с ума, какие безумства их подстерегают.

мы — те, кем притворяемся, и потому нужно очень тщательно продумывать образ, который мы на себя берем.

— Жизнь состоит из нескольких циклов. Каждый не похож на остальные, и вам нужно догадаться, что от вас требуется на сей раз. Это секрет успешной жизни.

Спроси меня лучше о музыке. Тут у меня есть свое мнение. А в политике — нет.

человеку, который слишком явно сеял зло и слишком тайно — добро, что в его время было преступлением.

В классическом тоталитарном мышлении есть одна пугающая черта — не все шестеренки изуродованы, некоторые зубцы прекрасно выпилены и четко работают.
Так и испорченные часы с кукушкой — они могут исправно идти восемь минут и тридцать три секунды, потом скакнуть вперед на четырнадцать минут, шесть секунд идти нормально, затем опять проскочить две секунды, после чего два часа и одну секунду работать идеально, а вскоре махнуть сразу на год вперед.
Недостающие зубцы — простые, очевидные истины, они в большинстве случаев доступны для понимания даже десятилетнему ребенку. Умышленно отпиленные зубцы — сознательно скрытая информация

Должен признаться в своем ужасном недостатке.
Все, что я вижу, слышу, чувствую, пробую на вкус или обоняю, всегда реально для меня. Я настолько во власти своих чувств, так доверяю им, что для меня нет ничего нереального. Эта железобетонная доверчивость сохраняется и в том случае, если меня бьют по голове, или я вдребезги пьян, или даже нахожусь под воздействием кокаина.

Das Reich der Zwei, государство двоих. Эта территория — моя и Хельги, которую мы ревниво оберегали, была немногим больше нашей огромной двуспальной кровати. Ровная, стеганая, пружинистая территория, на которой мы с Хельгой были горами.

— Я хотел бы сдаться узнику Освенцима.
Это вывело его из себя.
— Тогда ищите того, кто день и ночь думает об Освенциме! Есть много таких, кому больше не о чем думать. Я об Освенциме никогда не вспоминаю. — И он захлопнул дверь.

Где искать зло? Оно в каждом человеке, который полностью отдался ненависти и думает, что Бог на его стороне.