Нож сновидений. Колесо времени. Книга 11

«Одну комнату», – терпеливо повторил Ранд. «Женщины всегда найдут причину для скандала», – подумал он.

Сверкнув глазами, она наклонилась вперед, из-за чего грудь выпала из выреза в платье, оголившись полностью. – «Кто такое говорит? Кто?»

Дело в том, что Эгвейн, наконец, поняла, как приветствовать боль. Она ведет войну, а не просто участвует в одной битве, и каждый раз, когда ее порют или отправляют к Сильвиане, она выигрывает битвы и отказывается отступать. Боль – это своеобразная почесть. Девушка брыкалась и выла как обычно, но уже после, вытирая слезы, она принялась тихонько напевать. Ведь принимать заслуженные почести приятно.

Добро компенсировало причиненное зло.

Отец Мэта часто повторял, что торгуясь, нужно заставить покупателя думать, что кроме товара он приобретает что-то еще

Отец Мэта часто повторял, что торгуясь, нужно заставить покупателя думать, что кроме товара он приобретает что-то еще.

Знание может быть очень полезно, и никогда точно не знаешь, какой кусочек окажется дороже золота.

Самый замечательный конец торга – когда обе стороны считают, что заключили выгодную сделку.

А что вы хотели, чтобы я сказал? Все по-честному? На равных? Удовольствуйтесь этим «очень хорошо». И ищите тех, кто позволит вам связать себя узами. Кроме того, не забывайте старую поговорку – «Пусть правит хаоса владыка»

Маколл стянул кожаный чехол с древка, аккуратно прикрепил его к седлу, и ввысь взмыло знамя – белое, обшитое красной бахромой квадратное полотнище с изображением красной руки. Снизу красной нитью были вышиты слова: «Дови’энди си товайя сагейн». Пришло время бросить жребий, перевел Мэт. Действительно, пришло. Он заметил, что Музенге с интересом разглядывает знамя. Для того, на кого несутся десять тысяч всадников с копьями наперевес, он вел себя крайне спокойно