Любите ли вы Брамса?

— А я что буду делать до шести часов? — упрямо повторил Симон.
— Не знаю… Будешь работать.
— Не могу, — ответил он. — Я слишком счастлив.

о чем же мне прикажете говорить? – произнес он. – Я вас не знаю. Если бы я вас знал, я сказал бы, что очень рад снова увидеть вас.

Лучше иметь основательную причину для несчастья, чем ничтожную для счастья

Он мог бы так стоять и часами говорить с Поль о своей матери, о путешествиях, об Америке и о России. Ему приходили в голову сотни общеизвестных истин, сотни тем для спокойных и непринужденных бесед. Он уже не собирался ни потрясать ее воображение, ни обольщать ее. Ему было просто хорошо, он чувствовал себя одновременно и очень уверенным в себе, и каким-то незащищенным

— Знаете, я совсем не могу без вас жить, — сказал Симон. — Все это время я провел как в пустоте. Не то что скучно, а просто меня нет.

Не верьте — даже если Вы никогда не захотите меня увидеть, — не верьте, что я не люблю Вас. Ваш Симон».

— Верно, играю, — согласился он. — С вами играл молодого, блестящего адвоката, играл воздыхателя, играл балованное дитя — словом, один бог знает что. Но когда я вас узнал, все мои роли — для вас. Разве, по-вашему, это не любовь?

Я вас искал, — заявил Симон. — И нашел — это хорошее предзнаменование.

Он совсем близко, слишком близко, подумала она. Сейчас не время разговаривать, и вообще, зачем он увязался за ними… Роже мог его заметить, просто сумасшествие… Она поцеловала Симона.

Зимний ветер поднялся на улице, пронесся над открытой машиной и отбросил им на лице спутавшиеся волосы. Симон покрывал ее лицо поцелуями; она, оглушенная этими ласками, вдыхала аромат его юности, его дыхания и точную свежесть. Она ушла, не сказав ни слова.

На заре она открыла глаза и как в полусне вновь увидела копну черных кудрей, смешавшихся с ее волосами под яростным порывом ночного ветра, легкий шелковистый заслон между их лицами и ощутила прикосновение горячих губ, пронизавшее ее всю. Она улыбнулась и заснула.

В двадцать лет все было по-другому. Я прекрасно помню, как я решила во что бы то ни стало быть счастливой.