Еврейская поэзия средних веков

Мар-Шаул прославился преимущественно литургической поэзией. Так, в его гимне «Ми ка’моха» («Кто Тебе подобен») каждая строфа заканчивается цитатой из Писаний, где последнее слово — Имя Божье.

На корабле ха-Леви написал свое знаменитое стихотворение «Стремление к Сиону», которое и поныне читают в синагогах в день Девятого ава

Арабы тоже вставляли в свои стихи цитаты, но делали это гораздо реже, так что, по всей видимости, стиль этот развился у еврейских поэтов независимо от арабского влияния, будучи плодом традиционного еврейского воспитани

У других народов стихосложение могло быть основано на устной традиции, и сами поэты зачастую были просто неграмотны; но поскольку иврит не был разговорным языком, еврейские поэты по необходимости были э­рудитами.

Эти ученые основывали свое толкование библейских слов и идиом не только на анализе самого текста, но и на сравнительном изучении родственных явлений в иврите и арабском языке.

Евреи жили в Испании еще со времен Рима. При визиготах[4] они подвергались преследованиям и поэтому приветствовали мусульманское вторжение на полуостров в 711 г.; новый режим (с центром в Кордове) положил конец гонениям, и евреи легко сумели к нему приспособиться. Нет никаких признаков того, что в течение всего долгого домусульманского периода испанские евреи внесли хоть сколько-нибудь заметный вклад в развитие своей национальной культуры. С этой точки зрения ничего не изменилось и в первые двести лет мусульманского владычества. До начала X в. иберийская область диаспоры находилась в полной духовной зависимости от вавилонских религиозных центров. Традиционная еврейская ученость, отчасти сохранившаяся и в Испании, была лишена творческого характера; только в середине X в. начался бурный культурный расцвет.
Возникновение светской еврейской поэзии Первый импульс пришел извне. Дунаш Бен-Лабрат, багдадский ученик Саадии Гаона, приглашенный в Кордову, поразил андалусских евреев своими светскими стихами — явлением, до тех пор неслыханным в Испании. Дунаш не только создал новую поэтическую фразеологию, опираясь на арабские образцы: наметив метрические соответствия между арабским языком и ивритом, он использовал арабские размеры в своих стихах — как светских, так и религиозных.
Отметим здесь лишь главные последствия этого переворота: в Испании внезапно появились профессиональные поэты, для которых стихосложение стало источником существования; возникла читательская аудитория, увидевшая в стихах произведения искусства; резко возросло разно­образие стихотворных тем; главное же — события личной жизни поэтов стали отражаться в их произведениях. В предшествовавшую эпоху были написаны тысячи стихотворений, но все они предназначались для чтения в синагогах; поэт был лишь выразителем чаяний еврейской общины, и выражение своей индивидуальности не входило в его задачи. В Испании еврейский поэт впервые почувствовал, что его личные переживания достойны стать темой для творчества; он перестал чувствовать себя лишь частью собрания верующих — более того, он начал противопоставлять себя общине.