Русалка и миссис Хэнкок

Женщина, уверенная в своем постоянном доходе, может каждый сезон покупать новый чайный сервиз, но покупка трех сразу безусловно свидетельствует о подспудной тревоге, порожденной мыслями о возможных грядущих потерях, убытках, переменах судьбы.

Сегодня воскресенье, день исхода, и дептфордские семьи приступают к своим редким развлечениям с удвоенной решимостью, поскольку день выдался не по сезону погожий — наверное, последний такой в нынешнем году. Женщины надевают яркие платья и капоры понаряднее, мужчины сажают малышей на плечи, и они выходят из домов со своими детьми и собачками, снаряженные мячами и битами, удочками и веерами, завернутым в чистую тряпицу хлебом и кошельками с тщательно пересчитанными монетами. Дородные матроны с девичьим удовольствием берут своих благоверных под руку; молодые поклонники оказывают робкие знаки внимания своим возлюбленным; доковые рабочие собираются компаниями и, расстегнув на груди рубахи, откупоривают свои первые утренние бутылки пива. Все они проходят дорогой вдоль реки, направляясь к увеселительным садам Воксхолла, или к зеленым холмам Гринвича, или к широким лугам Блэкхита, где гуляет вольный ветер и в небе пляшут разноцветные воздушные змеи. Они наполняют улицу топотом, смехом и криками, которые далеко разносятся над сверкающей рекой, пускай и вонючей. Женщины в гребных шлюпках взвизгивают и придерживают капоры; мальчишки без всякой опаски бегают между кормой и носом, ходящим ходуном вверх-вниз.

Полли, моя искусная чтица, не прочтешь ли ты мне последний сонет, который выучила наизусть?
— Итальянский или английский, мадам? Или французский?
— Английский, английский. У меня сегодня разлитие желчи, я не переварю ничего, кроме чистейшего Шекспира.