Тайные дневники 1914 - 1916 гг.

Как в смерти мир не изменяется, но прекращает существовать. (6.431.)
И в этом смысле прав Достоевский, когда он говорит, что человек, который счастлив, наполнен целью существования.

Вот путь, по которому я продвигался: идеализм выделяет человека из мира как уникальность, солипсизм выделяет меня одного, и, наконец, я вижу, что я тоже принадлежу всему остальному миру, и так, с одной стороны, ничего не остается, а с другой мир как уникальность.
По этому пути идеализм приводит к чистому реализму, если он строго продуман.

Как человек вообще может оградить себя от страданий этого мира?
Через жизнь знания.

Жизнь знания это жизнь, которая счастлива, несмотря на страдания мира.
Только та жизнь является жизнью, которая счастлива, которая может отказаться от радостей мира.
Для нее радости мира суть только благосклонности судьбы.

Мир дан мне, т.е. моя воля проникает в мир извне, как во что-то, что уже есть.
(Хотя для чего моя воля су

Верить в Бога значит понимать вопрос о значении жизни.

Ибо опять мы могли бы сказать, что тот человек наполнен целью существования, которому не нужна больше никакая цель, кроме того, чтобы жить. То есть тот, кто удовлетворен.

бо опять мы могли бы сказать, что тот человек наполнен целью существования, которому не нужна больше никакая цель, кроме того, чтобы жить.

Смысл жизни, т.е. значение мира, мы можем назвать Богом.

Эстетически это чудо, что мир существует.