Дни Савелия

Судьба всегда чешет нас против шерсти.

Месяц в небе был юн и мусульманист.

В детстве время равно самому себе. Оно приходится тебе в самую пору. Не спешит, не торопится. Не подгоняет, не тормозит. А потом с ним что-то происходит. Ему словно срывает резьбу. Или так: оно становится похоже на ту дурацкую шлейку, которая то ужасно жмет в шее и груди, а то наоборот – болтается слишком свободно, соблазняя к побегу. И я боялся будущего. Я боялся, что время испортится. Я не ждал от него ничего хорошего.

Клиентки представляли собой разновидность престарелых девушек с сильно отредактированным замыслом Господа на лице. Определить их возраст было трудно – где-то между двадцатью и пятьюдесятью.

В какой же пар обратится наша нежность? В какую породу отложится наша любовь? Сбережется ли она? Вспомнишь ли ты меня, милая? Узнаешь ли ты меня?

Нет беды в том, что кто-то не обременен талантом. Во сто крат хуже, когда этот кто-то совершенно не отдает себе в том отчета.

когда вы еще настолько близки к одному краю небытия, другой его край не так уж сильно пугает. Ведь страх – это предчувствие утраты, а если у тебя еще ничего нет, то и бояться нечего.

руки нужны только для того, чтобы кого-нибудь обнимать, чтобы кого-то ими греть

Ведь страх — это предчувствие утраты, а если у тебя еще ничего нет, то и бояться нечего

Актеры и писатели очень похожи: и те, и другие играют чью-то жизнь. По-разному, но играют.