Шведское огниво

Повесть Сергея Зацаринного «Шведское огниво» относится к особо любимому мною жанру исторического детектива. Причем здесь избрана совершенно нетоптаная сцена – Сарай, столица Золотой Орды периода расцвета или застоя – это уж как посмотреть. 1333 год, правление принявшего ислам хана Узбека.
Главный герой – наиб столичного эмира. Это что-то вроде чиновника по особым поручениям при градоначальнике. Но говорить так и даже думать категорически не рекомендуется, ибо пропадет главное в повести, ее особый дух или атмосфера. Именно это зацепило меня в первую очередь. Вообще, создание сцены в историческом детективе зачастую сложнее и важнее создания, собственно, детективной линии. Бывает, я многое готов простить в сюжете или композиции за хорошо прописанный фон, за достоверно выглядящие декорации. Забегая вперед, замечу, что с декорациями в «Шведском огниве» порядок.
Впрочем, иного я и не ожидал. Ведь формально да и реально «Шведское огниво» является продолжением повести «Пустая клетка». Разумеется, того же авторства. И к чему-чему в «Пустой клетке» у меня были претензии, но Сарай 1333 года меня впечатлил. И тогда, и сейчас. Хотя надо сказать, что непосредственно средневекового Сарая в «Пустой клетке» присутствует больше. В новой повести автор, видимо, старался не повторяться и уже не описывал в подробностях детали жизни этого самого большого города географической Европы XIV века. Поэтому желающие погрузиться в тему поплотнее должны взять в руки первую повесть.
Это рекомендуется сделать и для большего понимания сюжета. Я честно пытался читать «Шведское огниво» так. как будто не читал «Пустую клетку». Не получается. События в двух произведениях тесно переплетены, и вторая часть регулярно отсылает читателя к событиям первой. Нет, многое понять можно и без «Клетки». Скажем, три четверти. Но кое-какие детали обязательно ускользнут, поскольку «Огниво» как бы закрывает подвисшие в первой части вопросы. Таким образом, и для восприятия фона, и для понимания сюжета наверное правильнее воспринимать обе части как одно целое.
Но! Но половины целого, на мой взгляд, не совсем равноценны. Да, я изрядно поворчал в свое время на «Пустую клетку». И опасался, что буду ворчать снова. Но, знаете, нет. Мне кажется, что «Огниво» продвинулось во многих пунктах, смущавших меня раньше.
Прежде всего, темп рассказа. Здесь автор его поймал хорошо. Может быть, дело в том, что герои теперь больше сидят и беседуют, чем носятся по улицам Сарая, но их неторопливые беседы гораздо больше и приятнее соответствуют духу этакой восточной сказки. Ну, может быть «сказка» не совсем то слово, если речь идет о детективных событиях. Хотя… В «Шведском огниве», если уж на то пошло, детектив, скорее, про загадки, а не про кровищу. И это мне импонирует куда больше.
Это же почти неизменное сидение героев на постоялом дворе позволяет лучше привыкнуть к многочисленным персонажам. А может быть, я просто смог вспомнить кое-кого из них (главных-то героев точно) по первой части. Так что и это мое недовольство из «Пустой клетки» не перетекло сюда.
Другое замечание связано с глобальным историческим фоном. Таинственные происшествия в Сарае становятся камнем, круги от которого в расследовании наиба расходятся всё шире и шире, цепляя другие страны, столицы, князей и королей. Приятно сознавать, что моя личная историческая подкованность позволяет свободно ориентироваться в упоминаемых автором исторических персонах и событиях.
Но здесь же возникает подозрение, что для очень многих читателей без каких-то примечаний, сносок или послесловий будет нелегко (совсем нелегко) разобраться во всех этих Василиях Каликах, Алексиях, Феогностах, Наримантах, Александрах Михайловичах, Юриях Даниловичах и казненных в Орде тверских князьях. На самом деле, как мне кажется, богатства затронутого автором исторического материала хватило бы на куда более обширное произведение, в котором было бы проще сориентировать читателя относительно упоминаемых фактов.
Но повторюсь для ясности: лично мне очень понравились все эти исторические связи. Автор создает впечатление цельности средневекового мира, взаимосвязанности его частей. Сарай не выглядит каким-то островом, отрезанным от прочего мира. И мир не выглядит раздробленным на полностью автономные куски.
Развязка детектива… Да я, если понравился фон, готов особо на нее не обращать внимания. В «Шведском огниве» не ощущается какой-то остросюжетной интриги или сложнейшей головоломной задачки. Трупы тут тоже не валятся пачками. Присутствует ряд загадочных происшествий и некоторых совпадений. Я не скажу, что загадки разрешаются потрясающим читателя образом. Но в общем-то разрешаются. Зато не нарушая медленного темпа восточного сказания. Без потрясений и острых ощущений. Да и расследователи воспринимают свои разгадки совершенно спокойно. Чего ж читателю подпрыгивать? Развязали узелки и ладно.
Справедливость требует сформулировать и претензии к тексту. Они всё еще есть. Первая – наличие (в небольших, правда, количествах) современного нам уличного сленга. Автор объяснял, что так моделировал кипчакскую речь жителей Сарая. Но всё равно меня как-то задевает.
То же касается если и не прямо вот неологизмов, то устоявшихся в нашей современной речи выражений, отнесенных в Орду XIV века. Например, «Сказка ложь да в ней намек» - прямой речью от героя из эпохи сильно до-Пушкина звучит курьезно.
По построению текста основная претензия к диалогам. Их здесь очень много. Но претензия заключается не в этом. Очень часто далеко не сразу очевидно, кто произносит те или иные слова. Бывает, начнется диалог. И ты знаешь, что в комнате сидят двое-трое таких-то персонажей. Но несколько переходов речи от одного к другому не можешь понять, кто из них говорит или кто начал беседу. Недостаточно авторских подсказок по этому поводу.
Я еще хотел… Дернулась было рука попенять за непривычный образ Алексия (надо понимать, что в повести появляется тот самый Алексий Бяконтов, будущий митрополит, хотя вроде этого прямо не утверждается). Но это уж, скорее, моя проблема – кто ж на самом деле знает, каков он был? Автор имеет право на всё, что не противоречит здравому смыслу.
В общем, уже по этой несостоявшейся претензии к Алексию видно, что с придирками к «Шведскому огниву» у меня гораздо беднее, чем к «Пустой клетке». Да и в любом случае главным здесь остается удивительный Сарай. Город, которого не увидишь в шир-потреб-киноподелках, изображающих монголо-татар исключительно какими-то вонючими варварами, живущими в дымных юртах и справляющими нужду с коня. Город Сарай тут большой и разный, культурный и безобразный, многонациональный и разноязыкий, с четко функционирующим хозяйством и своими в нем проблемами. Такого Сарая не представлял читателю и самый наш большой романист средневековой Руси и Орды Д.М. Балашов.

7 из 10