Энн Холландер

Изображения, с которыми мы соизмеряем свой облик, в настоящее время обычно представляют собой различные произведения кино- и фотоискусства, столь же преувеличенные и стилизованные, как и те фрески и станковая живопись, что создавались художниками до изобретения фотографии. Мы можем представить себе, как модники в Венеции эпохи Возрождения ощущали, что они воплощают представления Тициана о совершенной элегантности, или как модники в барочной Англии следили за тем, чтобы соответствовать полотнам ван Дейка.

Как в итальянской, так и во фламандской живописи за фигурой сидящей Мадонны часто помещается натянутая церемониальная портьера, подражая парадной завесе, которую вешали позади правителей, когда они восседали на троне во время аудиенции. В случае Девы Марии на картинах завесу часто вытягивали вперед под прямым углом, образуя навес над ее головой.

Живописцы XVI столетия начали подчеркивать чисто художественную жизнь драпированной ткани, превращая ее в живописный компонент с гораздо более широкими возможностями. Они позволили ткани, изображенной на картинах, наслаждаться новообретенной свободой от правил физической реальности, удерживавших сотворенную человеком материю в границах конкретных технических свойств и способов применения.