Джордж Оруэлл

Быть в меньшинстве, даже в одиночестве, не значит быть сумасшедшим. Есть правда — и есть неправда, и если держишься за правду, пусть и против всего мира, ты не безумен.

Но даже для тебя самого тайна, что творится у тебя в сердце. Оно — всегда твоя крепость

Ну почему они никогда не крикнут так из-за чего-нибудь стоящего!
Он написал:
Они никогда не взбунтуются, пока не станут сознательными, а
сознательными не станут, пока не взбунтуются.

Массы никогда не восстают сами по себе и никогда не восстают только потому, что они угнетены. Больше того, они даже не сознают, что угнетены, пока им не дали возможности сравнивать.

до тех пор пока ты чувствуешь, как важно оставаться человеком, хотя это ничего не изменит в итоге, ты — победитель.

Хотела рассказать, как голодала и клянчила куски, как была арестована и ночевала в полицейской камере, как миссис Криви ее пилила и морила. Но осеклась, почувствовав внезапно, что все это не так уж важно, всего лишь эпизоды неких досадных случайностей вроде простуды или пары лишних часов в ожидании поезда. Обидно, неприятно, но не существенно. Открытием осенила старая истина насчет того, что подлинно значительные вещи происходят в сознании.

У Партии две цели — завоевать весь мир и навсегда погасить независимую мысль, устранив саму ее возможность.

Он впервые осознал, что сохранить тайну можно только в одном случае — если скрываешь ее и от себя.

И тут до животных наконец дошло, что же сталось со свиными харями. Они переводили глаза со свиньи на человека, с человека на свинью и снова со свиньи на человека, но угадать, кто из них кто, было невозможно

Он больше помалкивал и молчание нарушал, только чтобы отпустить какое-нибудь циничное замечание — к примеру, заявлял, что Господь Бог дал ему хвост, чтобы отгонять мух, но он лично обошелся бы без хвоста и без мух.