Евгений Спицын

где на сей счет слишком много различного рода спекуляций, типа мифических «укров», ставших под пером нынешних украинских фантазеров и мракобесов националистического толка прародителями древних египтян, шумеров и других древнейших народов человечества.

До недавнего времени практически все историки, начиная с выдающегося русского историка В.Н. Татищева, идентифицировали (П. Шафарик, Л. Нидерле, Б. Рыбаков), а ряд из них (М. Брайчевский, А. Сахаров) до сих пор продолжают идентифицировать со славянами знаменитых венедов-венетов, о которых впервые на рубеже нашей эры поведали миру знаменитые античные авторы Полибий, Тацит, Плиний Старший и Птолемей, а несколько позднее известный западноевропейский историк готов Иордан.

ряд крупных ученых того времени, в частности академик А.А. Шахматов, вполне определенно доказали, что венеды-венеты не имели никакого отношения к славянам и, вероятнее всего, были кельтами или германцами. В настоящее время эту точку зрения разделяет целый рад известных авторов, в частности О.Н. Трубачев, А.Г. Кузьмин и А.Ю. Дворниченко.

Первые достоверные сведения о славянах, известных нам под именем склавинов и антов, относятся только к VI веку н.э., когда были созданы знаменитые трактаты Прокопия Кесарийского, Маврикия Стратега, Иордана и ряда других известных византийских и западноевропейских хронистов. Это вовсе не означает, что славяне были «молодым народом» и появились в Европе именно в VI веке н.э., поскольку тогда они были не только самым большим этносом Европы, но и заселяли огромную территорию от верховьев Волги и Дона до берегов Одера и Дуная. Следовательно, славяне расселились в Центральной, Южной и Восточной Европе значительно раньше знаменитого гуннского нашествия 375 г. н.э.

Со всей очевидностью можно утверждать только одно, что к концу так называемого «Великого переселения народов» (III—VII вв. н.э.) славяне занимали огромную территорию Центральной и Восточной Европы и представляли собой единый суперэтнос. Однако на рубеже VII―VIII вв. н.э. этот суперэтнос под воздействием как внутренних, так и внешних факторов, в частности, острой борьбы с воинственными германскими племенами, распался на три больших и относительно локальных группы, что четко прослеживается археологами в появлении значительно большего количества обособленных археологических культур и сужении территории их распространения:

1) Южных славян (драгувиты, верзиты, велегезиты, хорутане, захумляне), потомками которых являются современные болгары, словенцы, сербы, черногорцы, хорваты, македонцы и боснийцы (наследники ипотешти-кындештской археологической культуры V―VII вв. н.э.).

2) Западных славян (ободриты, мазовшане, лужичане, полабские славяне), потомками которых являются современные чехи, словаки, поляки, кашубы и лужичане (наследники пражской археологической культуры V―VII вв. н.э.).

3) Восточных славян (северяне, древляне, кривичи, дреговичи, радимичи, вятичи), потомками которых стала единая русская нация: великороссы, малороссы и белорусы (наследники лука-райковецкой и роменско-борщевской археологических культур VII―VIII вв. н.э.).

К моменту распада единого славянского этноса восточные славяне уже давно миновали стадию «дикости» и, в отличие от соседних германцев и степняков, жили в рамках соседской (территориальной) общины, основу которой составляла малая семья.

Этот принципиально иной взгляд на славянскую общину подтверждается целым рядом достоверных исторических фактов, в частности:

• существованием в составе восточнославянского этноса как минимум двух антропологических типов;

малым размером жилищ во всех известных и точно установленных славянских археологических культурах;

• длительным отсутствием родовых славянских генеалогий, характерных, например, для тех же германцев, продолжительное время живших в кровнородственной общине;

• многоженством славян в дохристианскую эпоху и т.д.

Академик Б.А. Рыбаков выдвинул гипотезу, что в условиях внешней угрозы, исходившей от хазар, под эгидой полян сложился «союз союзов», в состав которого вошли северяне, волыняне, дулебы и хорваты.

Наконец, оппоненты и тех, и других (А. Дворниченко, Н. Крадин, Е. Пчелов) полагают, что все эти «племенные союзы» и «союзы союзов» не более чем научная фикция, поскольку на смену «военной демократии» неизбежно приходит еще одна, более сложная и уже иерархическая форма управления, которую они именуют «вождеством», где власть вождя (князя), сохраняя прежний выборный характер, постепенно приобретает клановый теократический характер и возвышается над двумя другими органами управления — народным вече и советом старейшин. Именно на базе этих «вождеств», где уже существует социальное и имущественное неравенство, но пока отсутствует легальный аппарат насилия и принуждения, и возникает полноценное «дружинное государство».