Адам Нэвилл

Ощущение собственной ничтожности перед бесконечностью и размерами этой земли сводило Люка с ума.

Как ты и сказал, в эти дни главное – пиар. Управление брендом. Социальные сети. Акционирование собственного опыта. Мы все рекламируем себя, как можем. Но какой это оказывается чушью, когда сталкиваешься с чем-то подобным.

Мы выберемся вместе либо не выберется никто.

Их обычные телефонные разговоры, инициатором которых был обычно Люк, зачастую заканчивались гневными тирадами.

поднял испуганные глаза. Хатч подмигнул ему. – Могу попросить об одном большом одолжении?

Люк кивнул с настороженным видом.

– Не будь так строг к толстякам.

– Хорошо.

Он понял, что ничего не чувствует. Совсем ничего, будто каждый нерв был вырван из тела, как провод из полости стены.

Море, от которого ждали защиты, доброты и милосердия, предало людей и набросилось на них.

«Плохие воспоминания никогда не умирают – только размываются, сглаживаются, тяжелеют, теряя свою заостренность».

Она постаралась загнать поглубже пробудившийся вдруг ужас от того, что больше нечего противопоставить худшим местам и худшим образчикам человеческого поведения. Обычно такие мысли Кэтрин не приходили, но утренних новостей хватило, чтобы понять: снова начались отчаянные времена.

Кэт не стала говорить ей, что настоящего исцеления не бывает. Со временем прошлое заметает песок, память успокаивается и заполняется новым, но повреждения жесткого диска остаются навсегда.