М.М. Рубинштейн

до сих пор победа идеала всякий раз была движением вспять

Мир представляется нам логичным, потому что мы сами его сначала логизировали.

недостает всеобъемлющего единства во множестве совершающегося

Коротко говоря, категории «цели», «единства», «бытия», посредством которых мы сообщили миру ценность, снова изъемлются нами – и мир кажется обесцененным

Это все та же гиперболическая наивность человека – полагать себя смыслом и мерой ценности вещей

Всякое верование есть признание чего-либо за истинное

С насмешливой злобой смотрим мы на то, что называется «идеалами»; мы презираем себя лишь за то, что не всегда можем подавить в себе то нелепое движение чувства, которое называется идеализмом

Дурная привычка сильнее, нежели гнев разочаровавшегося

то, что убеждает, тем самым еще не становится истинным: оно только убедительно

Канту казалась необходимой гипотеза «умопостигаемой свободы», чтобы снять с ens perfectum [11] ответственность за данный характер этого мира, одним словом, чтобы объяснить зло и грех: логика скандальная – для философа