Эверетт Шостром

Мы привычно надеваем ту или иную маску — у каждого их несколько — и принимаем участие в общем маскараде, называя его жизнью.

Все эти эмоции чрезвычайно опасны, потому что невыраженные, не нашедшие себе выход наружу эмоции загоняются в глубь души, что впоследствии перегружает человеческую психику, разрушает ее изнутри и приводит к подавленности и депрессии.

Путь к эмоциональному здоровью лежит через анализ собственных манипуляций.

Мать и отец могут быть неприятно поражены тем, что сделал их ребенок (то есть они могут быть недовольны его действием), но их чувства к нему как к личности не должны от этого меняться: «Да, нам не нравится этот поступок, но мы любим тебя и верим, что этого больше не повторится».

Отделите чувства от действий. Не судите самого ребенка, даже если его действия достойны осуждения. Ребенок непременно должен понимать, что его самого любят, но что его действия неприемлемы и должны быть улучшены.

Понимание вопроса важнее, чем знание ответа.

Во время дискуссии мы имеем обыкновение не слушать собеседника, поскольку в интервале, когда говорит он, мы обдумываем, что скажем дальше. Поэтому диалоги современных людей правильнее было бы назвать параллельными монологами.

Актуализированный человек доверяет своим чувствам, понимает свои потребности и предпочтения, признает собственные желания и проступки, радуется настоящему противнику, предлагает, когда нужно, необходимую помощь и искренен и конструктивен во многом, в том числе и в агрессии.

Манипулятор же, наоборот, прячет и камуфлирует собственные реальные чувства за самыми разнообразными типами поведения, — начиная от высокомерной враждебности, заканчивая подобострастной лестью, — в непрерывной погоне за удовлетворением собственных желаний.

Мы знаем, например, что манипулятору недостает способности любить себя, использовать свое знание и развивать свое так называемое чувство жизни и роста. Понимание человеческой натуры необходимо манипулятору лишь для одной цели — управления. Я говорю о нас всех: в той или иной степени вы, я — мы — оказываемся на крючке.