Мария Агеева

Домовой больше не хотел жить в море, ему надоело грызть кости утопленников

Я осоловело листала страницы в интернете в поисках решения, которое всё не появлялось. Бесцельно ездила на велосипеде по Восточному Лондону, из багажа прихватив с собой лишь смятение. Пила я больше, чем ела.

Я перешла от активного алкоголизма к строгой трезвости, центр города променяла на далекий остров. Я ищу чистых ощущений, хочу быть как осьминог, который чувствует вкус всей своей кожей. Мне хорошо наедине с собой и в путешествиях.

Но, как я начинала понимать, желания проходят. Надо просто сдержаться, и через полчаса ты уже будешь недоумевать: а что это вообще было?

Мне хочется видеть людей, хочется, чтобы меня видели, хочется быть в центре внимания.

Клубы в те дни долго протянуть не могли, закрывались вскоре после открытия, но зато потом их вспоминали с теплой ностальгией.

Люди, которые были самыми стильными на провинциальной дискотеке или самыми умными в классе, внезапно теряют лидерские позиции.

Пообщавшись с людьми, которые едва умели читать и писать, но часто выражали свои мысли с трогательным красноречием, я поняла, как глупо и мелочно было переживать из-за грамматики. Наслушавшись о жизни в тюрьмах, больницах, кочевых общинах, в больших семьях, в России и в районе Степни-Грин, я познакомилась с опытом, кардинально отличающимся от жизни выпускников, которые проводят бóльшую часть времени в медиапространстве и ноют в Twitter.

Наслушавшись о жизни в тюрьмах, больницах, кочевых общинах, в больших семьях, в России и в районе Степни-Грин, я познакомилась с опытом, кардинально отличающимся от жизни выпускников, которые проводят бóльшую часть времени в медиапространстве и ноют в Twitter.

В голове проносились тяжелые мысли. Я боялась, что жизнь кончена и мне никогда уже не будет весело.