Оказавшись в колонии я перестала сопротивляться, перестала действовать, перестала быть Pussy Riot. И когда охранник на обысках заставлял меня раздеваться – я раздевалась, безропотно склоняя голову. Я обучилась несвободе. Я стала той шестовской щукой, которая верит в несуществующую тюрьму.