Alice Sometime

Слово не воробей…

— Ничто не воробей, кроме самого воробья

— Выход из ситуации есть всегда. Просто иногда мы не хотим этого замечать.

— Ты сегодня идёшь на работу? — снова интересуется Тэхен.

— Ага, — бурчит другой, записывая что-то в тетради.

— А ты всё ещё…

«…ты всё ещё трахаешься с сыном владельца винно-водочного, в котором подрабатываешь?», — хотел было произнести Ким, но его понимают без слов.

— Ага, — также сухо отвечает Пак, переводя взгляд на парня рядом и ухмыляясь. — Завидуешь?

Ким опускает растерянный взгляд в тетрадь, делая вид, что что-то записывает.

— Чему, Чимин? Тому, что он тебя просто… — делает паузу, — …ты понял. Но это единственное, что вас связывает? Этому я завидую?

Пак некоторое время мнётся, не зная, что следует сказать в ответ.

Тэхен прав.
Тэхен абсолютно прав.

— Это называется свободными отношениями, — находит отговорку он.

— Ага, а по-моему, Хосок на тебя не как на «свободные отношения» смотрит, — играет бровями Тэхен. — Особенно, когда стонет «Чим…мин, о, да, Пак… Чи… Мин», — простанывает парень, — и кончает потом. Ага, ты задумайся.

Он переводит взгляд на одногруппника и смотрит удивлённо. Зрительный контакт длится секунд пять, а после оба заливаются смехом.

— Придурок-Тэхен! — заключает Чимин, толкая парня в плечо. — Видел бы ты своё лицо, когда стонал моё имя.

— Не надейся ни на что. Ты мой друг, Чим, не более, — всё ещё посмеивается парень рядом, — не смей даже распускать свои гейские ручки в мой адрес.

И Пака слегка передёргивает. Нет, совсем не из-за упоминания его гейских похотливых рук, а из-за слова «друг» со стороны Кима, дружбу с которым Чимин так яростно отвергает уже целый год. Но Тэхен будто пуленепробиваемый. На все колкости со стороны Пака отвечает с широкой улыбкой на лице. И Чимин даже на пару минут зависает, раздумывая над тем, что одногруппник, сидящий рядом с ним, не такой уж и плохой, коим он его считает. Не зря же он ему рассказал о своей половой жизни с сыном владельца винно-водочного.

Как бы ни было больно — всё зависит только от тебя

— Может, тебе когда-нибудь дарили звезду с неба? — Чимин крутит кольцо в руке, после чего надевает его на безымянный палец. — А вот мой южный гопник мне подарил. Он не любит фэнтези, но всегда смотрит со мной «Человека-паука», потому что эти фильмы очень нравятся мне. Мой южный гопник следит за тем, чтобы я питался нормально и чтобы у меня живот не болел. Он складывает мне боксы с едой очень часто. Провожает и встречает с занятий, тратя на это своё личное время, просто потому, что ему хочется держать меня за руку. Он говорит, у меня ладонь очень удобная для этого. Мой южный гопник, как ты выразился, самый добрый и заботливый человек, которого я когда-либо встречал.

Ты ведь всего лишь человек, ты падаешь вниз и разбиваешься, но это нормально. Несмотря на все твои ошибки и промахи, ты мне нравишься. Поэтому полюби себя.

— Иди в жопу.

— Только что оттуда,

Но он мог меняться в долю секунды. Вот он тот самый король вечеринок, а через минуту — милый парень, что, кажется, и губы алкоголем не измажет. Поэтому некоторые и думали, что просто привиделось, что Пак Чимин покорял танцпол или блевал в кустах на одной из вечеринок.

— Югём, мне вот этот нравится, а не этот. Точнее, его губы. Я хочу поцеловать его завтра на вечеринке у Сокджина, если он туда пойдёт, — студент тычет пальцем в экран своего смартфона, приближая фотографию на нём.

— О, это ж Пак Чимин, — удивлённо вскидывает бровями другой, глядя в экран. — Чонсок, ты же знаешь, что кто-то из этих парней на фотке его парень? Я слышал, он из Южного района. Такой себе, если честно.

— Южный район? Пак Чимин себя совсем не уважает, что ли…? — Чонсок хмурит свои брови, вновь принимаясь рассматривать фотографию. — А кто из них его парень? Может, этот?

— Нет, нет, не он. Этот с нашим Тэхеном встречается, это точно не может быть он, Чон.

— Тогда, может…

— Вот этот, который справа, — вдруг встревает в диалог Юнги, тыча пальцем в экран чужого телефона, — этот мятноволосый — его парень.

Югём и Чонсок вновь приближают фото, стараясь рассмотреть на ней Мина, и глупо моргают, пока мятноволосый продолжает свой рассказ.

— Его имя Мин Юнги, но все зовут его Шуга. Двадцать два года. В этом году поступил в университет, на дизайнера. По знаку зодиака рыбы, группа крови первая.

Парни рядом хмурятся сильнее обычного, когда вдруг переводят взгляд на Мина, стоящего совсем рядом с ними. Чонсок смотрит то на экран телефона, то на незнакомца, всё пытаясь сообразить и сопоставить. Он уже порывается высказать свои догадки, но Мин оказывается быстрее:

— Приветик, — здоровается он, скромно улыбаясь. — Я тот самый Мин Юнги, парень Пак Чимина, приятно познакомиться, парни.

Чонсок осматривает того с головы до ног, всё пытаясь понять, что именно в этом южном парне могло так привлечь внимание Чимина. Он проходится сосредоточенным взглядом по его мятным растрёпанным волосам, по его совершенно обычным чертам лица и серёжке на правом ухе, по его кожаной куртке и его тёмным потёртым джинсам с дырками на коленках, по его огромному количеству колец на пальцах, и понять не может, как этот парень вообще мог чьё-то внимание привлечь. Он такой…обычный, если брать его внешность, и такой странный, если смотреть на стиль одежды. Неужели Чимину такое нравится?

— И что в тебе такого особенного? — небрежно кидает студент, складывая руки на груди и заглядывая в глаза напротив, чуть щурясь.

— Мои соски, — на полном серьёзе отвечает Мин, также складывая руки на груди. — Они такие острые и чувствительные, хочешь посмотреть? — тянет уголок губ вверх

— Кто-то хочет сказать молитву? — улыбается женщина, беря за руки сыновей, что сидят по обеим сторонам от неё.

— Я хотел бы, — вызывается Чимин, беря за руки отчима и мать.

Женщина кидает недоверчивый взгляд на сына, но всё же соглашается и закрывает глаза для молитвы.

— Спасибо тебе за кусок жирного омлета и прочую гадость, что мы натолкаем в кишечники, стараниями главы нашей семьи, — молится парень. — Маму интересует лишь дом, и она готова на всё, чтобы завладеть им. Благодарю за доверчивого слепца, который трахает маму. Он совершенно не видит, что та зациклена на хозяйстве, а не на семье, но продолжает терпеть её.

Мать сильнее сжимает чиминову руку, шепча остановиться, но тот будто не слышит её.

— Мой отец сбежал, когда мне было шесть, и я бы с удовольствием последовал за ним, но он не предоставил мне такой возможности. Мама сказала, что он был жирным мудилой, поэтому у меня есть склонность к полноте. Жизнь катится по наклонной вниз. Аминь.