Ласточ...ка

Самое ужасное из всех вариаций – искреннее равнодушие.

В детстве Ольга терпела материнские «показательные выступления», в зрелом возрасте – оградила себя от них и от матери.
Когда приходили гости или они шли к кому-то, мать как будто подменяли. Менялось все – мимика, поведение. Но главное – голос. Это больше всего злило Ольгу. Мать при посторонних всегда улыбалась, чего дома, без зрителей, никогда не делала.

Когда Вете было годика два, она встретила маму с работы четко выговоренной фразой: «Ну и вот, блядь, моя мамаша». Это была первая фраза девочки. В результате скандала выяснилось, что бабушка, которая опаздывала в гости, а Ольга задерживалась на работе, смотрела на часы, приговаривая: «Ну и где, блядь, твоя мамаша?»

он был странный – самодостаточный

что такое профессиональная злость и внутренний стержень, который держит всю сущность.

хорошо помнили. Как учителя, посредственного в музыкальном и педагогическом таланте, душившего чужой талант в зародыше.

жизнь уместилась в три большие коробки и одну маленькую.

Физрук, когда Маринка прыгала через козла, отворачивался. Маринка, колыхнув в полете своими семьюдесятью кило, усаживалась на козла и медленно сползала на мат. Физрук ставил «зачет».
На сдаче норм ГТО по бегу на шестьдесят метров Маринке всегда случайно недоставало пары-девочки. И бежала Маринка с астматиком Гошей. Гоша задыхался на дорожке, Маринка обильно потела. Они приходили одновременно. Гоша после забега шел в медпункт, где медсестра его реанимировала. Маринка шла в школьный буфет за шоколадкой – восстановить сожженные калории.

Чекист многое повидал и думал, что удивить его уже ничего не может – мышцы лица давно атрофировались, отвыкли выражать удивление, испуг, радость… Но, увидев на пороге обнаженную молодую женщину, чекист не выдержал. Лицо искажалось всеми эмоциями поочередно. Он, позабыв профессиональные навыки, не стал спрашивать у женщины, кто она, как здесь оказалась. Дал ей одеяло и налил водки. Наташа выпила в один глоток и долго блевала на куст жасмина, посаженный под окнами покойной женой бывшего чекиста. Он выдал гостье свои штаны и рубашку, сначала предложив халат жены, покойницы, но Наташа от халата отказалась. Он отвез ее утром назад, в соседнюю деревню, на своих старых, но верных «Жигулях». В деревне хозяйка уже бегала по домам, тормошила вчерашних Наташиных собутыльников и спрашивала, куда они дели Наташу. Собутыльники помнили все до момента перехода с водки на самогон. После у всех случился провал в памяти.

После сообщения о том, что у него есть жена и дочь и они пришли в больницу, Ленечке опять поплохело.